Оборона дворца Дюльбер

Местом заключения арестованных великих князей стал дворец Дюльбер.

17 июля 1998 года в С.-Петербурге преданы земле останки Николая II и членов его семьи, расстрелянных в 1918 году в Екатеринбурге.

Говоря о трагедии в Екатеринбурге, следует вспомнить, что в то страшное время гражданской войны, когда человеческая жизнь не стоила и полушки, судьба не всех Романовых сложилась так же трагично, как это случилось на Урале. В Крыму события, связанные с арестованными великими князьями, развивались совсем по иному сценарию.

Местом их заключения с ноября 1917 по апрель 1918 года стал дворец Дюльбер. Об этом, кстати, говорится и в комментариях к статье «Громкое дело общества «Сталь», опубликованной в № 3 прошлого года журнала «Наука и жизнь».

О том, что происходило в те пять месяцев во дворце Дюльбер и вокруг него, рассказал в своей «Книге воспоминаний» великий князь Александр Михайлович, в 1910 году основавший в России Качинское училище летчиков.

Великий Князь Александр Михайлович Романов

Еще при Временном правительстве он был взят в Киеве вместе с семьей под стражу, а потом препровожден в Крым, в свое имение Ай-Тодор. В один из дней ноября в Ай-Тодор приехал «вооруженный до зубов гигант» — матрос Задорожный и объявил великому князю, что ему, Задорожному, приказано взять в свои руки управление районом и что он знает «бывшего Великого князя», так как в 1916 году служил в его авиашколе.

Дальше события стали раскручиваться стремительно, явно приобретая драматический оттенок. В Ялтинском совете преобладали анархисты, которые вознамерились расстрелять находящихся в Крыму великих князей и их семьи. Об этом Александру Михайловичу рассказал Задорожный и предложил перебраться в Дюльбер, дворец великого князя Петра Николаевича, который легче было оборонять.

Александр Михайлович в «Книге воспоминаний» замечает, что, когда дворец строился, Романовы подсмеивались над «чрезмерной высотой толстых стен. Но наши насмешки не изменили решения Петра Николаевича. Он говорил, что никогда нельзя знать, что готовит нам отдаленное будущее. Благодаря его предусмотрительности Севастопольский совет располагал в ноябре 1917 года хорошо защищенной крепостью».

Дворец построен в мавританском стиле. Над входом в него — изречение из Корана с пожеланием благополучия его владельцу. Дюльбер был украшен серебристыми куполами и зубчатыми стенами, которые оказались очень удобными для устройства пулеметных гнезд. Самое удивительное заключалось в том, что Александр Михайлович стал правой рукой командира отряда матросов во время организации обороны дворца. Он помог оборудовать места для пулеметов, рассчитал секторы огня, что сделал профессионально и точно: русских морских офицеров всегда отличало глубокое знание артиллерийского дела. Многочисленные налеты вооруженных отрядов анархистски настроенных приверженцев Ялтинского совета так ни разу и не закончились штурмом.

Великий князь помог охране наладить работу прожекторов. Более того, он помогал Задорожному составлять письменные рапорты в Совет о поведении находящихся под арестом великих князей. «Моя семья терялась в догадках по поводу нашего мирного содружества с Задорожным», — вспоминал Александр Михайлович.

Теряемся сегодня в догадках и мы. Возможно, люди из Севастопольского совета, организуя оборону Дюльбера от анархистов, руководствовались амбициями? Может, их подвигнули на это христианские заповеди о милосердии и сострадании? Наверняка эти мотивы присутствовали в их поступках. Но главное, видимо, заключалось все-таки в другом. В действиях севастопольцев проглядывает своеобразный заговор группы людей, давно и хорошо знавших великого князя — моряков, летчиков, которые имели авторитет в самом Севастопольском совете и вокруг него. Сам же Александр Михайлович пользовался уважением на Черноморском флоте, где несколько лет проходил службу в различных должностях.

Что касается его детища — Севастопольской офицерской школы авиации, основанной им в ноябре 1910 года (в 1912 году школу перевели на речку Качу — отсюда и ее название), там у него авторитет был огромный. Это видно и по тому, как матрос Задорожный обращался с великим князем, хотя тот и числился арестованным. Правда, матрос мог действовать так, руководствуясь указаниями комиссара авиации Крыма, летчика Качинской школы В. М. Ремезюка, впоследствии — первого начальника Борисоглебского авиационного училища. В Крыму продолжал тогда служить и первый летчик России М. Н. Ефимов, перешедший на сторону большевиков. Но у него всегда были хорошие отношения с великим князем, который в свою очередь очень ценил Ефимова.

Племянница М. Н. Ефимова Е. В. Королева в книге «Окрыленные мечтой», изданной в Киеве в 1993 году, на вопрос: чего ради Севастопольский совет из-за великих князей вступил в вооруженный конфликт с Ялтинским советом, отвечает, что это сделали качинские летчики, которые спасли Александра Михайловича, а заодно и его родственников в знак благодарности за все сделанное им для российской авиации.

Так была предотвращена бессмысленная расправа над группой великих князей. Отряд Задорожного продолжал охранять Романовых до самого их отъезда в эмиграцию.

ИЗ ИСТОРИИ КАЧИНСКОГО ЛЕТНОГО УЧИЛИЩА

В ноябре 1910 года училище было основано по высочайшему соизволению Николая II великим князем Александром Михайловичем Романовым и называлось «Севастопольская офицерская школа авиации». На это пошла часть средств, собранных среди граждан России Комитетом по восстановлению флота после русско-японской войны, — 900 тыс. рублей. Первые пять лет работа школы оплачивалась из добровольных пожертвований россиян.

26 октября 1911 года состоялся первый выпуск 24-х летчиков, которых по этому случаю принял и напутствовал царь Николай II.

Летом 1911 года Севастопольскую школу посетил председатель Государственной думы России А. И. Гучков, после чего дума выделила авиашколе на обустройство 1 млн. 50 тыс. рублей. На эти деньги был приобретен под аэродром участок земли — 658 десятин в 20 километрах севернее Севастополя, недалеко от речки Кача (впоследствии там был построен авиационный городок с комплексом служебных и жилых помещений). Летом 1912 года офицерская школа авиации переехала на речку Качу.

Со дня своего основания до октября 1917 года школа подготовила 609 летчиков: 376 — из офицеров и 233 — из солдат. Многие из них отличились в боях Первой мировой войны.

В годы гражданской войны Севастопольская военная авиационная школа уцелела и выдержала все потрясения, хотя за это время власть в Крыму менялась пять раз.

31 мая 1921 года на основе приказа Реввоенсовета № 1172 произошло слияние Севастопольской авиашколы с Зарайской авиашколой, переведенной из Московской области на Качу. Это учебное заведение получило название «Летная школа авиации № 1».

13 мая 1938 года приказом НКО СССР № 067 школа стала называться «Качинская Краснознаменная военная авиационная школа имени т. Мясникова» (А. Ф. Мясников (Мясникян) — партийный и государственный деятель). Народное название первой российской авиашколы «Кача», родившееся в 1912 году, обрело свое официальное утверждение.

28 июня 1941 года — начало эвакуации Качинской школы за Волгу, в Красный Кут Саратовской области. За годы войны школа подготовила для фронта 2228 летчиков. 289 качинцев были удостоены звания Героя Советского Союза, 10 из них — дважды Героя, а А. И. Покрышкин стал трижды Героем. Только на счету этих героев 3172 сбитых самолета врага.

Затем школу, преобразованную в училище, в августе 1954 года передислоцировали в Сталинград, туда, где с 1930 года располагалось Сталинградское авиационное училище, эвакуированное в 1942 году в Кустанай. Его командование после войны предпочло переезд из Кустаная не в разрушенный Сталинград, а в Новосибирск. Качинцы же с удовлетворением приняли предложение о перебазировании в Сталинград, справедливо полагая, что для обучения и воспитания летчиков-истребителей лучшего места, чем святая сталинградская земля, не найти.

За 87 лет своего существования Качинское Краснознаменное высшее военное авиационное училище летчиков имени А. Ф. Мясникова дало отечеству около 16500 летчиков. 342 из них удостоены звания Героя Советского Союза, 11 — звания Героя Российской Федерации. 12 качинцев стали маршалами авиации и около 200 — генералами. 118 питомцев училища — заслуженные военные летчики и заслуженные летчики-испытатели, а В. Ф. Быковский, В. А. Шаталов, А. Н. Березовой, В. М. Афанасьев и В. Г. Корзун — летчики-космонавты.

Кандидат исторических наук Ю. МАНЦУРОВ (г. Волгоград).

Подробнее см.: https://www.nkj.ru/archive/articles/11270/