На горе Крестовой (примерно в двух километрах от Ливадии, следуя по Солнечной тропе, свернуть влево) сохранились остатки оборонительной стены, которая охватывала северную сторону вершины, концами примыкая к обрывам, обращенным к морю. Нижняя кладка стены (местами на известковом растворе), относится к VIII–Х вв., верхняя (сложенная на глине) – к XIV–XV вв. Все внутреннее пространство загромождено скальными глыбами, между которыми лепились жилища. Укрепление было вначале построено в качестве убежища для жителей открытого поселения, находившегося на западном склоне горы. Оно неоднократно разрушалось и восстанавливалось, а между XI–XIV вв. было расширено: с восточной стороны новая стена огибала искусственно выровненную площадку, узкие ворота в ней выводили на северный склон, по которому шла дорога на запад в сторону замка на скале Хачла–каясы. Положение южнобережных укреплений было неодинаково; одни стояли непосредственно над морем, другие – в среднегорной полосе между морем и обрывами Главной гряды. Судя по имеющемуся археологическому материалу, крепости предгорной полосы появились или были радикально перестроены в XIV в. и почти все они располагались у дорог и горных проходов, связывавших Южнобережье с остальной частью Крыма. Именно в этот период усилилась конкуренция генуэзцев с князьями Феодоро за обладание укреплениями прибрежной полосы. Генуэзцы стремились прибрать их к рукам и подчинить Капитанству Готии – военно–административному учреждению, призванному обеспечить безопасность каботажного плавания между Чембало и Боспором. Независимые от генуэзцев укрепления среднегорной полосы явно были предназначены сдерживать их стремления овладеть всем южным Крымом, сохраняя важнейшие дороги и перевалы этого района под контролем господ Готии . Эта система хорошо прослеживается на укреплениях треугольника Ай–Тодор – Алупка – Симеиз: их руины, расположенные в красивейших уголках Южнобережья и сравнительно легкодоступные для обозрения, помогают мысленно реконструировать важный участок системы укреплений со всеми его особенностями. Мы употребили выражение треугольник неслучайно: он повторен здесь, как минимум, дважды: по вертикали – это треугольник, созданный самой природой в очертаниях Главной гряды, возносящихся к самой высокой ее точке – зубчатой короне Ай–Петри; горизонтально, на местности, его вершину образует укрепление Алупка–Исар на горе Крестовой, стоящей непосредственно под Ай–Петри, а углы основания – укрепления Ай–Тодора и Симеиза, расположенные на выдающихся в море и хорошо просматривающихся в обе стороны с Алупки–исара мысах. Кеппен считал Алупку–исар – одним из крупнейших укреплений Южного берега, которое с одной стороны имело перед собою крепостцы, лежавшие ниже и выше Гаспры, а с другой могло сообщаться с укреплением Лименским (в Симеизе. – Т. Ф.). Оно возвышалось над центром большого урочища, в которое входил Мисхор – значительное, сильно разбросанное поселение с керамическими печами VIII–Х вв. Тропа, ведущая к исару, имеет тщательно сложенную креиду – подпорную стену – на довольно большом протяжении. Она поднимается по левому склону похожей на пирамиду горы Крестовой, на усеченной вершине которой, поросшей соснами и древовидным можжевельником, находится площадка, с северной и западной сторон обнесенная стеной с башенными выступами. Хорошо различаются нижние ряды кладки из огромных циклопических камней, переходящие в так называемую панцирную , средневековую – из двух рядов камней с забутовкой между ними. За стеной, несколько отступая от ее основания, проходит узкая ложбинка, весьма похожая на ров – то ли естественный, то ли высеченный в скале при выборе камня. С южной стороны площадка заканчивается скалистым обрывом около 70 м высоты; там, где обрыв понижается, сохранилась нижняя часть стен примерно 2,5–3 м высоты и около 2 м толщины. Остатки северной стены протяженностью 260 м имеют в нескольких местах башенные выступы. Обращает на себя внимание сложенное из огромных глыб основание башни в северо–западном углу укрепления. В восточном, наиболее высоком участке укрепления, огражденном внутренней стеной, сохранились остатки жилищ, близкие по характеру таврским сооружениям на горе Кошка в Симеизе; обнаружены и фрагменты сосудов, похожих на таврские. По–видимому, здесь находилась цитадель. По мнению исследователя–краеведа Г. А. Никитина, можно предположить, что на горе Крестовой имелось укрепленное таврское поселение, аналогичное укреплению на горе Кошка, которое впоследствии было использовано для возведения здесь средневековой крепости . (Никитин Г. А. О древних памятниках на горе Крестовой, у села Пещерного и Чертовой лестницы // История и археология древнего Крыма. – Киев, 1957. – С. 332.). Одно из свидетельств древности Алупки – упоминание ее имени в таком известном документе Х века, как письмо хазарского кагана Иосифа, содержавшее описание его владений, в число которых входил и Крым: здесь в письме перечисляется ряд городов и среди них Тмутаракань, Керчь, в горном Крыму – Мангуп, а на южном берегу – Судак, Ламбат, Партенит и Алубика (Плетнева С. А. Хазары. – М., 1986. – С. 10.). Упоминание в таком списке – свидетельство важности и значимости Алупки, которая в те времена явно не была деревушкой в 25 дворов, какою застал ее граф Воронцов. Следующее по времени упоминание Алупки (Люпико) мы находим в документе, относящемся к финансовому ведомству Кафы (Феодосии) 1381–82 гг. В нем перечислены подвластные Генуе прибрежные пункты между Балаклавой и Судаком: Чембало, Форос, Кикенеиз, Алупка, Мисхор, Орианда, Ялта и т. Д (Васильев А. А. Готы в Крыму // ИГАИМК. – 1927. – Вып. 5. – С. 192.). Владения генуэзцев распространялись на узкую прибрежную полосу. Здесь стояли приморские укрепления, и почти каждому из них соответствовало укрепление в предгорьях, расположенное на подступах к горным перевальным дорогам, ведущим на северные склоны Главной гряды. С появлением генуэзцев эти крепости, видимо, сохранили независимость, составляя южную границу княжества Феодоро с центром в Мангупе, которую генуэзцы в своих документах именовали Готией. О существовании приморской крепости в Алупке, находившейся на месте дворца, известно из упоминания Дюбуа де Монпере, да из рисунка с изображением ее руин перед началом строительства. Однако в народных представлениях обе крепости воспринимались как части единой системы: согласно легенде, записанной у местных жителей фольклористами дворца–музея в 30–е годы, обе крепости были соединены подземным ходом. Парными были также укрепления Симеиза – Таврское поселение на горе Кошка и Панеа–Исар, и Ай–Тодора с его мощной циклопической стеной: последнее дополнялось, по–видимому, несохранившимся укреплением Гаспра–Исар. Итак, Алупка дает уникальную возможность продемонстрировать систему взаимосвязи крепостей побережья.
